( в сокращении )история о старом деревенском колодце и новом "святом " подходе церкви к комерции...
...Деревенька, как я уже сказала, небольшая, их там много вокруг, небольших идиллических, в живописных местах, раньше все они были в совхозе – вокруг было много садов — яблоневых в основном – сейчас они заброшены в основном, зарастают бурьяном. Расположена деревня на пригорке, а в низинке – колодец, рядом с источником, который всегда славился на всю округу.
Там бьет родник, и вода там действительно – удивительно вкусная, я нигде такой не пробовала – бабушка всегда по этой воде скучала — с каким-то серебряным вкусом, холодная. Чистейшая. Вся деревня ходит на этот колодец, в чистом роднике рядом полощет стиранное белье. Все гости из других деревушек обязательно из колодца угощались – правда, вода вкусная, ни у кого вокруг такой нет.
Лет десять назад недалеко от колодца, на пригорке, построили небольшую деревянную часовню. Ну построили и построили.
А в этом году началось вот что.
Звонит маме Вера (та самая, фермерша, подруга юности), и рассказывает.
Из Святогорского монастыря начали приезжать святые отцы, ходить вокруг колодца, что-то высматривать. Потом стали приезжать с чиновниками – в костюмах, в очках, все с какими-то папками. В папках – бумаги. Деревенские поинтересовались, люди там простые, наивные – что, собственно, они ищут?
А они и говорят, что собираются колодец с родником огородить, освятить, возить сюда паломников, воду разливать в бутылки и продавать. (Земля между тем, принадлежит деревне)
Как же так, - спросили деревенские – это ж наш колодец, всю жизнь к нему ходим, триста лет, как деревеньку тут построили, рядом с родником-то! А мы где будем воду брать?
А вы себе новый колодец выроете, говорят священники с чиновниками.
Начались у них собрания, сходы. Деревенские говорят – земля наша, по всем документам наша, чиновник из администрации Пушкинских Гор стоит прячет глаза, а святые отцы голос подымают – говорят – вода тут святая, чудотворная, и вот часовня тут их стоит, они построили, а колодец рядом, значит, и земля святая, и колодец их.
Деревенские волнуются – никакая она не святая, говорят, сроду никаких чудес не было – вкусная – да, но не святая, а колодец их. Начались разброд и шатание. Что ни неделя – кто-то приезжает, деревенских собирает, уговаривает землю отдать, разрешить строить там что-то (я не могу детально рассказать, потому что рассказывала мне мама. А ей Вера, деревенская простая женщина, тоже толком ничего не понимающая, документов им не показывают, но, видно, нужно разрешение жителей, потому что иначе бы не было всех этих уговоров и разговоров). В общем, отбирает церковь у деревни колодец – меня мама попросила написать в жж, может, поможет, еще просили Патриарху написать, но я так и не поняла, как ему писать, если честно, да и не верю я в эти письма Патриарху, судя по тому, что происходит сейчас в РПЦ.
Рассказываю дальше.
Они там все на взводе, в этой деревне, телевизор смотрят – слова рейдерский захват знают – их в лицо священникам и сказали.
Началось вот что.
Святые отцы – игумен Макарий Святогорского монастыря и отец Михаил церкви Казанской Божьей Матери, которые приезжают к ним. Сказали, что они их проклинают, что они все – против Бога, и попаду т в ад, потому что против святого дела идут. Деревенские сказали, что ничего они не против Бога – они не хотят, чтобы у них отбирали колодец. А что церковь должна не проклинать, а молиться и прощать, а не о продаже воды заботиться, потому как это деньги, а церковь к деньгам должна дела не иметь.
Игумен Макарий сказал, что они страшные грешники, юрист в очочках что-то стал по законы бубнить, а отцы на два голоса грозить геенной огненной.
Тут муж Веры и сказал, озлобившись, что геена им не страшна, что они всю жизнь сами тут крутились, ни от кого помощи не ждали – ни при царе, ни при колхозах, ни под немцами – а сами работали тут всю жизнь, и церковь им никогда была не помощница, и сейчас они ее сюда не звали. И добавил, что мало их в семнадцатом году вешали крестьяне, видимо – если их чаяния и страдания не волнуют, а волнуют только деньги.
Ну, тут что началось, Сашу прокляли, обвинили страшным грешником, а колодец сказали, все равно отберут.
В общем, в идиллическом маленьком местечке вот уже несколько месяцев страдания и переживания, потому что церковь собирается отобрать колодец и землю, потому что обвиняет жителей во всех грехах, проклинает и ругает, и местные власти при попах ходят, глаза прячут, какие-то бумаги показывают, но почитать не дают, не их ума дело, говорят.
Я не знаю, как им помочь. Вам всем, наверное, смешно слушать трагедию насчет колодца в маленькой деревне, но суть тут такая, что Церковь хочет разливать воду по бутылкам. Назвать ее святой и чудотворной (чего не было никогда), деревенских отодвинуть от их исконного места, ими вырытого колодца, да еще и ругает, проклинает и так далее. Бабушки там (которые остались еще ) – волнуются и плачут от проклятий, они за собой никакого греха не ведают, а колодец жалко. А те, кто там еще работает – тяжело и трудно, при большой хозяйстве (с пяти утра до 12 ночи попробуйте всю жизнь крутиться на заемле) – те недовольны всем – и поведением, и отбором земли с колодцем, и предприятием. Которое собираются построить на роднике и на пастбище, ну и всей ситуацией...