Туристский форум. Форум Подводная Охота. Форум Дайвинг. Нижний Новгород

Не знаю, как там звали командира «Энтерпрайза», наша история его не помнит, а только служил параллельно ему в славном подводном флоте Союза
Советских Социалистических Республик знаменитый командир по фамилии Мурашов. Знаменитый - потому что знаменитый. И все тут. Даже потом, когда он
уже под закат молодости защитил диссертацию и воспитывал в училище будущих, Мурашовых, он продолжал оставаться знаменитым. У каждого знаменитого
человека, как и любого простого, есть Голубая Мечта, к которой он стремится всю жизнь.

У капитана второго ранга Мурашова их было целых две: мертвая петля на подводной лодке - это раз. И вторая - утопить «Энтерпрайз». Что касается
первой, то она так до сих пор еще не осуществлена (хотя, кто его знает, может Мурашов и это сделал втихаря где-нибудь в Марианской впадине, просто
достижение никем не зафиксировано). Мне лично высший пилотаж в бездне океана представляется столь же вероятным, как торпедный залп в ванне. Но о
торпедах - чуть позже.

«Энтерпрайз» интересовал военного моряка Мурашова по многим причинам. Прежде всего, в настоящем мужчине всегда заложена жажда во что-то из чего-то
выстрелить и непременно попасть. Тут спорить не станет никто. А теперь представьте охотника-профессионала, который всю свою сознательную жизнь
стрелял только холостыми патронами, и тогда вы немного поймете состояние командира лодки во время боевой службы, когда в аппаратах и на стеллажах
торпеды только настоящие! Слава Маринеско и Лунина не давала Мурашову покоя, как любому нормальному подводнику без побочных ассоциаций. И когда
американцы спустили на воду свой первый атомный авианосец с бортовым номером «CVN65», капитан второго ранга Мурашов выходил на него в атаку чуть
ли не каждую ночь. Мысленно, конечно.

А тут - представляете? - садисты-адмиралы из Главного штаба ВМФ придумывают слежение за авианосной и очень ударной группой вероятнейшего тогда
противника и поручают, разумеется, Мурашову. И в один прекрасный день глядит он в перископ - и вот он, «Энтерпрайз», вот он, сладенький, как на
ладошке, и штук пятнадцать всяких разных крейсеров, эсминцев и прочих фрегатов вокруг него - как янычары вокруг Осман-паши. Стерегут, значит,
будто знают про существование капитана 2 ранга Мурашова. Вообще-то, наверное, знали: говорят, что на каждого советского офицера старше майора в
ЦРУ отдельное личное дело заведено. Если это так, то на Мурашова там - как пить дать - выделен целый шкаф.

У командира хищно заблестели глаза, а правый указательный палец машинально несколько раз нажал на несуществующий спусковой крючок несуществующего
дробовика. У-у, гад! - солнышко светит, самолеты с катапульт взлетают, антенны крутятся - и стрельнуть нельзя ни разику. Мир на планете нельзя
нарушать. Вот если бы дали из Москвы команду... Хотя Третьей мировой войны тоже не очень-то хотелось. Как же быть? Слежение за вероятным
противником подразумевает простую, в общем-то, вещь: держи его, супостата, на прицеле и жди сигнала. Дадут сигнал - топи, не дадут - не топи,
терпи, держи и жди, когда скажут топить, или тебя другой сменит месяца через три. Трудная эта охота, скажу я вам, это все равно, что с похмелюги
три часа пялиться на стакан холодного кефира или пива, а руки связаны намер-р-ртво... Да и внутри лодки - не санаторий с бассейнами и девочками.
Подводная лодка - это же просто-напросто железный бидон, покрытый снаружи толстенным слоем резины. Представили, да? И что, еще тянет в подводники?
Во-во.

Одни сутки, другие, третьи... А как хочется влепить! Расписаться, как на Рейхстаге, только вместо надписи мелом «Здесь был кап. 2 ранга Мурашов!»
- дыру в два трамвая. Вот здесь бы, как раз посередке... даже ночью хорошо видно... А этот гад - нарочно что ли издевается? - ровно в полночь
начал самолеты пускать: взлет-посадка, взлет-посадка, туда-сюда... Огоньки мигают, манят. И капроновое терпение, наконец, не выдержало постоянного
трения о ту грань между умственным и физическим трудом, которую ежедневно стирают советские подводники. Капроновое терпение звонко лопнуло, и эхо
разлетелось по всем отсекам веером команд. Командир в сердцах звезданул кулаком по столу, разбудив закунявшего вахтенного офицера.

- Хватит, тудыть-растудыть! Торпедная атака! - И весь центральный посмотрел на своего командира с восторгом. - С учебными целями, - добавил
Мурашов, несколько охладив пыл экипажа. - Цель - «Энтерпрайз». Ночь, однако, прямо к борту подлезем, хрен заметят.

В центральный вполз минер.

- Учебная фактически, тащ командир?

- Учебная, - подтвердил командир. - Пузырем. Пятый и шестой аппараты освободи.

И представил себе, как американские акустики, а следом за ними и все остальные наперегонки бегут на верхнюю палубу и в панике сигают за борт. Шум
воздуха, выплевываемого из торпедного аппарата, не спутаешь ни с чем, а поди, разбери - вышла вместе с воздухом торпеда или нет... На таком-то
расстоянии! Командир потер руки, предвкушая приятное. Держись, супостат. Держись, лапочка.

Перископ провалился вниз, в центральный ворохом посыпались доклады о готовности отсеков, и началось общекорабельное внеплановое мероприятие под
волнующим названием «торпедная атака».

- Пятый и шестой аппараты - то-овсь!... Пятый, шестой - пли!!! Имей, подлюка!

Шипение, бульканье, лодка немного проваливается на глубину. Мурашов, прикрыв глаза в блаженстве, представляет себе картину, происходящую сейчас
наверху... Сейчас бы еще стопочку! Ладно. Не выдержав, командир цедит: «На перископную глубину! Поднять перископ!» Ну-ка, что там?

Так...

Глянул в окуляры, повертел, та-ак... нашел «Энтерпрайз», и... мама!.. Нет. МА-МА! МАМОЧКА!!!

- Минер! Минер, ангидрид твою в перекись марганца!!!

- Здесь минер...

- Чем стрелял, румын несчастный?!

- Тащ...

- Я тебя... я... чем стрелял, фашист?!

- Ничем я не стрелял:

- Как это - ничем?!

- А так: мы эта... тут с механиком договорились, что он в момент залпа гальюны продует - звуковой эффект тот же, а заодно и говно выкинем, две
недели ж не продували, сколько можно его с собой возить:

- Сколько надо, столько и будешь возить! (минер недоумевает - почему именно я?) Пересчитать торпеды!!!

- Тащ... а что случилось?

- Что случилось, что случилось... «Энтерпрайз» горит!!! Считай давай, говнострел-умелец!

Минер пожал плечами и пошел тыкать пальцем по стеллажам: плюс в аппаратах: плюс корма: А в перископе - картина!!! Глянем?

Ух, горит! Хорошо горит. Не просто горит - полыхает. В темноте здорово видно. Зрелище... Дым, языки пламени, люди маленькими насекомыми бегают по
полетной палубе - словом, полный комплект. Доигрался! Долбанули «Энтерпрайз»! Это вам не хухры-мухры. Ой, что будет!.. Особист торчит посреди
центрального и все никак решение принять не может - дар речи потерял.

- Центральный минеру! Тащ командир, все торпеды на месте! Я не знаю, чего это он. А что, правда - горит?

- Пашшел!.. Ищи, чем утопил этот утюг, и пока не найдешь...

- Не, ну говном - это навряд ли: то есть, «Есть!» А что, взаправду утоп уже?

- .........................!!!!!!!

Как известно, случайностей на свете не бывает. Каждая «случайность» - это непознанная закономерность. Долго еще бедный капитан 2 ранга Мурашов
ломал голову над причинно-следственной связью, соединяющей воедино боевой порыв, пузырь воздуха, фекалии и подбитый авианосец... Долго и напрасно.
Потому что все было очень просто: раз полеты - значит, авианосец должен идти с одной скоростью и одним курсом, чтобы летчик при посадке не
промахнулся. Он и шел. А тут услыхали пузырь, потом увидали посреди лунной дорожки перископ, ну и сдали нервишки. Вильнул здоровенный кораблик,
уклоняясь от «торпеды», самолетик-то и совершил посадку маленько не туда - прямехонько в центральную надстройку авианосца, «остров» называется...
Ну, трах-бабах и все такое прочее, как говорил знаменитый Роберт Бернс. Вдобавок еще и своему крейсеру УРО «Белкнап» в скулу носом влепились. А
наши под водой тем временем торпеды считали, обалдев... А все потому, что нет у американцев аппаратуры, которая лодки по запаху фекалий различает.
Правда, у нас тоже...

...На пирсе в базе лодку встречал лично командующий флотом. Выслушал доклад, насупившись, а когда командир уже приготовился ко вставлению, выложил
ему две звезды: одну - Красную - на грудь, вторую - поменьше - на погон. В добавление к уже имеющимся. И сказал:

- Езжай-ка ты, лучше, Мурашов, в училище. Учи там будущих флотоводцев, здесь тебя оставлять опасно - чего доброго, еще первую мечту вздумаешь
осуществить...
А через полгода «Энтерпрайз» прошел внеплановый ремонт и снова вышел бороздить просторы и пускать авиацию, и снова за ним кто-то гонялся... он был
такой чистенький, новенький, с иголочки, под флагом полосатым, и ничто не напоминало, что не так давно «Здесь был кап. 2 р. Мурашов»...

Жил-был мужик. Хорошо жил. Дом, семья, работа. Отдыхал, конечно, от всего этого. Как не отдыхать? Охота, рыбалка, грибы-ягоды. И пошёл он как-то
раз рыбу ловить. На реку, значит. А чего бы ему не пойти? Лето на дворе, ноги ходят, удочка есть. Самое то, чтобы на рыбалке оказаться. Да и
отдохнуть время настало, вроде бы. Ну, и как водится, первый раз закинул удочку – вытащил пустую, второй раз – на крючке даже червя не оказалось.
А в третий… Ни фига себе! Рыбка попалась! Небольшая совсем. Да зачем обманывать? Маленькая рыбка. Ни навару в ухе, ни соли потом в вобле. Но
сверкает вся, будто из золота! Притянул он чудо невиданное к себе поближе, смотрит, дивится.
А рыбка ему и говорит человечьим голосом:
– Ну, чего? Так и будем на меня глаза пялить, или снимем уже с крючка?!
– Что за диво-дивное? – сам себя мужик спрашивает. – Ведь не успел нарыбачиться, приехал только! Две рюмки всего… ой! то есть два раза закинул
удочку, а уже рыбы заговорили!
– И чего тогда тебе неясно? Раз уж на трезвую голову я говорю, значит, на самом деле так и есть! Ну, давай! Снимай меня, да в реку обратно кидай!
Некогда мне тут с тобой!
Снял мужик рыбку, а бросать в воду не торопится. Смотрит подозрительно, пальцем чешую поглаживает. Рыбка ему так испуганно:
– Эй! Ты чего?
– А ты это… золотая, что ли?
– Ну, золотая, – вздыхает рыбка, поняв, куда разговор съедет.
– И три желания можешь исполнить?
– Щас! Разбежалась! То есть расплылась! Одного хватит!

Мужик пятернёй затылок поскрёб:
– Тогда тут подумать надо. Время-то у меня есть?
Рыбка тоже плавником что-то себе почесала:
– Да давай уж. Думай. Всё равно ничего путного не придумаешь.
– Я-то?!
– Ты-то!
– Не придумаю?!
– Не придумаешь!
– Спорим на желание?
Рыбка улыбнулась презрительно и говорит:
– Ты, поди, думаешь, что самый хитрый. Думаешь, что сейчас рыба глупая мне желание проспорит, и будет у меня их два? Но теперь подумай вот о чём:
если я выиграю, у тебя ни одного не останется. Я почему не боюсь? Ты ничего не придумаешь. Дед ничего не придумал путного, Емеля меня достал, и ты
такой же. Так что хочешь спорить – давай. Только пусть по-честному будет. Проспоришь, тебе моё желание исполнять. Идёт?
– Нет, – загрустил мужик. – Хватит с меня одного.
– То-то же. Давай. Желай. Только быстрее – у меня плавники сохнут!
Мужик прокис немного:
– Чего бы пожелать? Во! Денег кучу!
– Тю, дурной! Куда ты её спрячешь? Опять же друзья-родственники прибегут, бандиты там разные, государство. Ничего и не останется от кучи. Тебе не
хватает?
– Да хватает. Врать не стану – на мерине не езжу, и ложки у меня стальные, а не из золота, но и машина импортная имеется, и даже коплю, бывает. В
руках сила есть, заработаю. Во! Сделай так, чтобы я всегда здоров был!
– Ты болеешь? – рыбка спрашивает.
– Ну, как? В речке вот искупался, сиплю, хриплю, – мужик подышал на рыбку: смотри, мол, как мне дышится.
Она глаза закатила от духа сивушного:
– Так сипеть будешь, век с тобой ничего не случится! Я не о том. Простуда пройдёт. Я о больших болячках.
– Тьфу-тьфу-тьфу! В остальном я здоров.
– Тогда о каком здоровье ты говоришь? О вечном? Ты будешь смотреть, как твои близкие болеют, а тебя в твои пятьсот лет никакой шашель не берёт?
– Как это: «в пятьсот»?! – мужик снова затылок поскрёб.
– Вот так это. – Рыбка в это раз себе чесать ничего не стала. – Ты же здоровья себе всегдашнего просишь. Значит, жизни вечной.
– Не. Не хочу я всегда жить! Ну, её на хрен!
– Ясно. Разобрались со здоровьем. – Рыбка помолчала и говорит: – А может, тебе принцессу захотеть? Вон Емеля захотел, так счастлив потом был.
– Ты чо?!
– А чо?
– У меня жена. Она мне так захочет!
– Тогда ей захоти принца!
– Ты чо?!
– Чего опять не так?!
– У неё я есть, какой ей, на хрен, принц?!
– Не угодишь на вас людей. А и ладно! Всё равно принц твоей жене не положен. Она меня не ловила. Так что желания только тебе.
Мужик присел на табуретку, с которой удочку кидал, и пригорюнился. И рыбка уже прибалдела: дышит тяжело, с присвистом.
– Вот ты говоришь: Емеля. А у него же щука была, а ты… хрен тебя знает, какой ты породы!
– Это тебя хрен не знает! А я золотая рыбка и всё тут! Ты что, думаешь – щука золотой быть не может? Знаешь, как оно под пиво, да когда закуски
нету, да под водочку! Поневоле золотой станешь! …Ой! Чего-то я не того говорю. Давай быстрее, мужик! А то я засохну тут скоро! Вона, какую дурь
понесла!
– Ага-ага! Сейчас. Сделай так, чтобы дети мои счастливы были!
– Нельзя детям! Знаешь же! Только для себя!
– Тогда пусть я счастлив буду. – Мужик рукой махнул, как отрезал.
Рыбка снова глаза закатила:
– Нельзя хотеть простого счастья. Оно из маленьких счастий состоит. Вот какого ты хочешь? Здоровья?
– Нет. Есть у меня здоровье, и запасного не требуется.
– Денег?
– Я с тобой согласен – лишних денег мне и на дух не надо. Счастья от них не будет!
– Любви жены, детей?
– Есть у меня всё это! Жена – умница, дети выросли, слова худого о них не скажу. Супруга глядит на нас и счастлива.
– Так какого ты счастья хочешь? Здоровья?!
– Погоди! Мы по кругу пошли, кажется.
– С тобой скоро по квадрату ходить начнёшь! – буркнула рыбка и в его ладони перевернулась на другой бок. Мол, кости ноют, плавники затекли, и чего
с неразумным вообще говорить?!
А мужик расплылся в улыбке и говорит:
– Так я, выходит, счастлив? Получается, что мне ничего не нужно?
– А я о чём?! – Рыбка снова повернулась к мужику, плавник под голову подсунула и смотрит на него умными глазами.
– Так плыви тогда. Чего я тебя мучаю?
Нагнулся мужик и выпустил её в реку. Она отплыла и говорит ему:
– Видишь? Кто прав оказался? Не придумать тебе желания вовек. И ты проспорил. Так вот. Слушай, чего я хочу. Хочу, чтобы ты зимой на реку приходил
и лунки тут делал. Раз в месяц!
– Так ведь мы не спорили, вроде, – пожал он плечами. – Но ладно. Буду делать. Проспорил, значит, проспорил!

А рыбка думала: «И этот такой же! Не знают люди сами, чего хотят. Нет бы так: подавай мне, карась ржавый, то-то и то-то. И слушать твои доводы не
хочу! Подала бы, куда мне деваться! Но и так неплохо! А чудеса беречь надо. Вдруг где-то есть тот, кто по-настоящему несчастен? Только не верится
мне в это. Люди просто не видят своего счастья»
Сидел мужик, смотрел на неподвижный поплавок и улыбался. Счастлив он, выходит. Как на духу, счастлив! Простые рыбы всех червей поели. Водка
выдохлась, кусок чёрного хлеба муравьи перетаскали себе в муравейник. Светило солнце, плескалась тёплая река…
Сидел счастливый человек на берегу и вполголоса от счастья пел: «На Дону, на Доне…». Подпевали ему птицы. Дома ждала мужика такая же счастливая
жена. И как иначе? Счастье к одному приходит, да у всех сидит.